Какими должны быть требования к разработкам в сфере ПО

На российском ИТ-рынке традиционно высока доля госзаказчиков. При этом проводимая с 2015 г. политика импортозамещения софта требует от разработчиков внесения своих продуктов в Реестр российского ПО — тем более когда речь идет о его использовании госорганизациями. Правила ведения реестра и требования к разработкам, вносимым в этот реестр, формализованы. Однако, по моему мнению, назрела необходимость серьезной подстройки этих правил и требований реестра. Особенно ‒ в свете грядущего налогового маневра в ИТ-сфере.

Беглый анализ реестра говорит о наличии в нем более 6000 записей о программных разработках. Согласно протоколам заседаний экспертного совета, который принимает решение о внесении продукта в реестр, на каждом заседании (а они проводятся раз в один-два месяца) рассматривается более 100 заявлений. Первичное заключение по каждому из них дает профильный технический эксперт.

При этом требования ко всем поступающим заявкам «плоские». Каждое вносимое в реестр ПО – независимо от комплексности – должно сопровождаться одинаковым пакетом документов. Процедура проверки заявок – единая.

Очевидно, что в какую бы итоговую форму ни оформились инициативы по возврату НДС с продаж ПО в рамках налогового маневра в ИТ-отрасли и компенсирующие его льготы по НДС для ПО российских производителей (возврату ли его в виде субсидий по завершении налогового периода или возможности, как сейчас, не облагать НДС ПО при продаже по лицензионным договорам в момент поставки), фактор наличия программной разработки в реестре будет ключевым. Наличие или отсутствие разработки в реестре не только влияет на возможность участия в госзакупках, но и будет кардинальным образом определять налоговую нагрузку для производителей ПО (доля НДС «к зачету» традиционно мала в структуре затрат ИТ-компаний, а возможность одномоментно поднять на сумму НДС отгрузочные цены малореальна). 

Поэтому с высокой вероятностью налоговый маневр для ИТ-компаний вызовет рост числа заявок на внесение программных продуктов в реестр. Ряды заявителей будут пополнять, во-первых, крупные холдинги и промышленные группы, которые теперь мотивированы выделять коллективы внутренних разработчиков-инсорсеров в отдельные ИТ-компании, пытаясь «выгадать копейку», легально оптимизируя НДС во внутригрупповых расчетах. Во-вторых ‒ совсем «мутные» компании, продающие «всем желающим» фейковые (мертвые и/или ненужные) программные разработки с целью оптимизации НДС (сейчас ИТ-рынок – объективно один их самых «белых» секторов российской экономики). В-третьих ‒ ИТ-производители и стартапы, российский сегмент для которых не был в приоритете.

При существующем едином пороге входа в реестр существуют опасения снижения как скорости рассмотрения заявок и оценки качества самих продуктов, включаемых в реестр, так и контроля за жизненным циклом и актуальностью существующих реестровых записей уже внесенного ПО.  В этом контексте представляется разумным выделение некоторой шкалы «системной  значимости», своего рода «классов важности ПО» (не путать с функциональным разделением), предусматривающей различие требований к системно значимому ПО. Требования к продуктам, обеспечивающим работу сотен тысяч сотрудников и критически важных элементов коммуникационных инфраструктур и т.п., не должны быть такими же, как, например, к ПО для музыкальных школьных звонков.

При дифференциации требований реестра к программным разработкам в зависимости от классов важности и значимости имеет смысл также варьировать и требования к правообладателям. В свое время права на один системно значимый для российского рынка продукт, обеспечивающий ежедневные коммуникации более миллиона сотрудников госведомств и госкомпаний, были зарегистрированы на физическое лицо. Внезапная его смерть и последовавшие за ней процессы наследования прав и преобразования бизнеса международной группы компаний породили массу вопросов и «экспертных» мнений, касающихся правомерности нахождения продукта в Реестре российского ПО. Подобная форс-мажорная турбулентность, очевидно, неприемлема. И данный кейс подтверждает, что правообладателем ПО высокого класса значимости не должно быть физическое лицо – только российское юрлицо, возможно, с дополнительными требованиями к акционерному составу и положениям устава общества, снижающими риски потери управления активом в критических ситуациях.

Далее. Для регистрации прав на ПО в Роспатент предоставляется реферат с наименованием и описанием программного продукта, указываются его правообладатель и авторы, депонируются фрагменты (это важно) исходного кода. Эти материалы, включая реферат, формально должны обеспечивать однозначную идентификацию регистрируемой программы. Допускается включать в состав депонируемых материалов «порождаемые» программой аудиовизуальные отображения. Однако фактически Роспатент не осуществляет такую проверку «однозначности» и не отслеживает пересечения с другими продуктами и ‒ по заявленному наименованию программы ‒ зарегистрированным торговым знакам. 

Регистрация исключительных прав заявителя на программную разработку в Роспатенте – дело добровольное и предполагает презумпцию достоверности сведений. В то же время технические эксперты реестра обязаны проверять наличие таких прав у заявителя (для чего часто запрашиваются дополнительные документы – например, договоры авторского заказа, трудовые договоры, справки о наличии соответствующих нематериальных активов на балансе заявителя). Напрашивается мысль о синхронизации функций и требований по проверке ПО Роспатентом и сотрудниками реестра. И оптимальным видится вариант, когда «на вход» заявителем в реестр подается единый документ, подтверждающий наличие у него исключительных прав на ПО.​

Пушков: Отношения России и Запада не должны быть заложниками кризисов

Международные отношения должны иметь прочную экономическую базу, а все идеологические распри следует вынести за скобки. И в мире достаточно государств и политиков, которые это поняли, — все они собрались в эти дни на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ).

На этом мероприятии — самом крупном в мире с начала пандемии — идёт плодотворный и прагматичный диалог между странами. В интервью «Парламентской газете» сенатор Алексей Пушков подвёл первые итоги состоявшихся дискуссий.

— На пленарном заседании форума президент Владимир Путин объявил о завершении прокладки первой нитки «Северного потока — 2». Как вы считаете, можно ли назвать это ключевым событием ПМЭФ?

— Это сильный ход, конечно.  И эта весть очень логично вписалась в выступление президента. Важно, что это не было домашней заготовкой, ведь Путин отметил, что на тот момент строительство закончилось буквально пару часов назад. Вряд ли завершение первой линии «Северного потока — 2» было приурочено к выступлению президента на форуме.

Важно то, что строительство завершено, несмотря на большое сопротивление некоторых стран, в том числе Польши и Украины. Но логика, на которую сделала ставку Россия и её европейские партнёры, оказалась сильнее логики разрушения, срыва, деструкции. Поэтому это главное символическое и практическое событие, которым был отмечен этот форум. Сколько лет шла битва вокруг «Северного потока — 2», и в дни первого крупнейшего мероприятия после полутора лет эпидемии состоялась эта победа нашего проекта, уж не говорю о победе здравого смысла.

— Канцлер Австрии Себастьян Курц, выступая на пленарном заседании, постоянно уходил от ответов на прямые вопросы о двойных стандартах. Почему?

— Меня мало беспокоили его ответы, я приветствую сам факт его участия. Потому что мы знаем, что в Евросоюзе есть очень активное антироссийское крыло, эта польско-балтийская уния с периодическим подключением к ней Румынии, Швеции и других стран. Своим участием Курц показал, что антироссийское лобби в Евросоюзе не имеет монополии. Что есть ряд государств, которые, может быть, не всегда очень громко заявляют о своей позиции, но не дают, например, принять новые санкции или расширить ограничения против России, то есть не дают сделать ситуацию ещё хуже. И своим участием в нашем форуме Курц показал, что в Евросоюзе есть силы, государства, политики, которые готовы вести с нами диалог, они видят смысл для своих стран в таком диалоге и во взаимовыгодном экономическом сотрудничестве.  

Мы не можем ждать от руководителя этой страны, которая входит в западное сообщество, согласия с нами по всем позициям, по той же Белоруссии. Вообще я считаю, что это вторичные факты в наших отношениях. С такими странами нам нужно выстраивать стабильные двусторонние отношения на прочной экономической основе. А Белоруссия, Украина — мы не должны к этому сводить наши отношения. Я уже давно выступаю в Европарламенте, в Совете Европы и на других площадках со словами, что мы должны двигаться за пределы украинского кризиса, белорусского. Мы не должны делать наши отношения заложниками этих кризисов. Да, они создают трудности, но мы не должны говорить, что, пока мы не решим этот кризис, мы не можем никуда двигаться. Это абсолютно неправильно. Потому что некоторые кризисы длятся десятилетиями.

Я уже давно выступаю в Европарламенте, в Совете Европы и на других площадках со словами, что мы должны двигаться за пределы украинского кризиса, белорусского. Мы не должны делать наши отношения заложниками этих кризисов».

Например, ближневосточный кризис длится с 1967 года, и он всё ещё в острой фазе. Но Израиль, несмотря на это, налаживает отношения с Катаром, с Объединёнными Арабскими Эмиратами, с Иорданией — и правильно делает. Да, это государство неправильно ведёт себя в отношении палестинцев. Но разве это значит, что вообще нельзя иметь с ним дела?

И здесь то же самое. Современная динамика международных отношений такова, что мы должны двигаться за пределы кризиса.

— Делегация США на нынешнем форуме — самая многочисленная. Как вы оцениваете этот факт?

— Я бы использовал американское выражение money talks — обо всём говорят деньги. Смысл форума именно в том, чтобы вычленить рациональное из наносного, из философских расхождений. Эти расхождения всегда будут, мы всегда будем по-разному смотреть на какие-то вещи. Но есть же и то, что нас объединяет. Торговые отношения, поставка энергоносителей, инвестиции, создание рабочих мест… Это ведь тоже важно. Так вот, давайте на этой основе, где нет идеологических разногласий, выстраивать наше совместное будущее.  

Визит на форум двухсот американцев показывает, что лидеры бизнеса прекрасно понимают, что в конгрессе некоторые политики делают карьеру или укрепляют своё политическое положение за счёт антироссийской риторики, которая превратилась в часть американских внутриполитических разборок. То есть они знают цену всей этой антироссийской демагогии в США. Точно такое же понимание есть и у европейского бизнеса. Там тоже понимают, что, если отвернуться от России, их позиции займут другие страны, тем более сейчас появляются новые мощные игроки.

Я считаю, что Меркель сделала крупную ошибку, потому что она сказала примерно следующее: мы будем сражаться по поводу ценностей, а то, что останется, — это экономике. Думаю, это неправильно. Нужно выстраивать отношения на экономической основе и говорить по поводу ценностей за пределами этого фундамента. И ПМЭФ подтвердил, что есть много людей в Европе, США, уж не говорю об арабских странах, которые мыслят прагматично, понимают, что если ставить на первое место идеологические споры, то мы вообще никуда не придём, кроме предвоенной ситуации. А экономика всё стабилизирует, налаживает. Эти параллельные отношения служат прочной основой и для политического мира. И вот такие люди собрались в Петербурге.

— Ярким отличием этого форума стали встречи и круглые столы с блогерами. Раньше в таком количестве этой тематики не было. А гостей в тренировочных костюмах я на форуме раньше вообще не встречал. О чём это говорит?

— Я считаю, что все новые явления должны находить отражения на экономических форумах. Тут нет каких-то запретных тем. Но меня не очень привлекают разрисованные татуировками молодые люди, которые на форуме устраивают некую акцию с лежанием всех участников на полу под видом съёмки какого-то клипа для «Тик-Тока». Это подходит для другой площадки, например для молодёжного форума блогеров. А на такие мероприятия не стоит, на мой взгляд, приглашать людей, которые гордо говорят: «А я вообще не думаю». Если ты не думаешь, что же ты здесь делаешь?

То есть у меня позитивное отношение к тому, что такие темы в принципе обсуждаются, но на будущее нужно продумать формат, чтобы это было содержательное общение, а не перфоманс. Который, кстати, отвлекает внимание многих журналистов от основного содержания форума. Все бегут на эти сессии с блогерами в надежде, что там кто-то исполнит какой-то клоунский номер и будет скандал. Я не уверен, что это та известность, которая нужна форуму в Петербурге.

Почему при взлете и посадке должны быть открыты шторки иллюминаторов?

Согласно правилам обеспечения безопасности полетов, во время руления, взлета и посадки самолета шторки иллюминаторов должны быть открыты. Дело в том, что именно на эти этапы воздушных перевозок приходится наибольшее количество аварийных ситуаций. Поэтому безопасности уделяется пристальное внимание.

Во-первых, ваши глаза должны привыкнуть к естественному освещению, благодаря этому вы сможете лучше видеть при возникновении аварийной ситуации. Вы, наверное, замечали, что при взлете/посадке также выключается и основное освещение в салоне.

Во-вторых, бортпроводники или даже пассажиры могут видеть, что происходит за бортом. Это позволит своевременно сообщить о возникновении нештатной ситуации экипажу или оценить во время эвакуации положение за бортом. Например, увидеть, есть пожар или нет. Кроме того, в случае аварийной посадки через иллюминаторы спасатели смогут увидеть, что происходит в салоне.

Ну, а в-третьих, для того, чтобы пассажиры не поранились. Ведь при жесткой посадке пластмассовая шторка может расколоться и повредить лицо осколками.

К тому же при взлете и посадке можно сделать отличные кадры. При этом обратите внимание на правила авиакомпании — у некоторых есть ограничения на фотосъемку в самолете.

Кстати, за то, что разобьются сами иллюминаторы, можно не переживать. Он представляет из себя 2/х-3/х слойный стеклопакет. При этом силовыми, то есть способными выдерживать перепады давления, являются два стекла одновременно. Иллюминаторы спроектированы таким образом, что способны выдерживать давление между салоном и внешней атмосферой, сопоставимое с нагрузкой до 4 тонн. Внутреннее стекло иллюминатора, которое видят пассажиры внутри салона, носит декоративный характер. Его повреждение не повлияет на безопасность нахождения в самолете.

Была ли полезна статья:
Да
Нет

Путин: СМИ должны быть ответственными, а не молоть все, что вздумается — Общество

МОСКВА, 7 октября. /ТАСС/. Средства массовой информации обладают большим влиянием и поэтому должны быть ответственными. В противном случае они превращаются в «банду», которая обслуживает частные интересы, заявил президент России в интервью для проекта ТАСС «20 вопросов Владимиру Путину».

Глава государства согласился с мнением о том, что СМИ являются «четвертой властью» в обществе. «Они влияют на массовое сознание, и в этом смысле они, безусловно, власть, что в современном мире особенно актуально и важно», — считает он.

При этом роль СМИ «не в том, чтобы молоть все, что вздумается», отметил глава государства. «Это власть, и у власти должна быть ответственность, иначе это банда, которая часто занимается решением своих собственных корпоративных либо личных вопросов», — заявил он. Путин указал, что «таких случаев немало, когда от этой власти откупаются, реально платят деньги, чтобы их не трогали». «И эта ваша власть с удовольствием это «хавает» и не трогает того, кто платит», — сказал президент.

При этом Путин подчеркнул, что со стороны государства контроль над информационной повесткой невозможен, поскольку появилось большое число медиаресурсов в интернете.

«Вот попробуйте там на интернет повлиять», — предложил президент. «Это те же средства массовой информации, просто носитель другой», — пояснил он. Традиционные же СМИ утрачивают свое влияние. Молодые люди «вообще не смотрят телевизор и сидят только в интернете», который и является для них основным источником информации, сказал президент.

Проект «20 вопросов Владимиру Путину», посвященный 20-летию его работы на высших государственных постах, стартовал 20 февраля 2020 года. На ресурсах агентства были выложены 17 серий, однако в связи с кардинальной сменой мировой информационной повестки дня ТАСС принял решение приостановить проект. Сегодняшняя серия — заключительная.

Финальную серию видеоинтервью смотрите на сайте: https://putin. tass.ru/.

Какими должны быть меры безопасности в школе: Мнение эксперта

Сразу после трагедии в Казани последовала молниеносная реакция главы государства Владимира Путина. Он поручил в кратчайшие сроки проработать ужесточение правил оборота оружия.

В недрах Госдумы уже имеется законопроект, который предусматривает дополнительные основания для отказа в выдаче лицензии на приобретение. Внесен он был еще в декабре прошлого года, и 18 мая может быть рассмотрен в первом чтении. 

Что предложили законодатели до событий в Казани? Запретить выдачу лицензий лицам с двумя и более судимостями, а также лишенным прав за пьяную езду. Но после трагедии в столице Татарстана и категоричной установкой главы государства, возможно, ко второму чтению появятся поправки, которые предусматривают еще большие строгие меры.

По всей России сейчас идет проверка мер безопасности в школах. Какой она должна быть?

«Здесь непонятно сейчас, что это было, какой злой дух дунул в голову этому человеку, но это же один из случаев, а сколько этих случаев предотвращенных. Понятно, что не поставишь десять бронетранспортеров. Никуда не уйти от охранной деятельности частных компаний, потому что охранная деятельность у нас лицензируемая, это специальная деятельность. И никакие бабушки, дедушки, я имею ввиду вахтеров, вольнонаемные не спасут. 

Нам кажется, что должна быть создана межведомственная государственная комиссия, у охранников там 4 или 5 категорий. Пускай сделают десятую категорию, которая будет иметь расширенные полномочия. Пусть эти люди проходят профотбор, чтобы они в такой ситуации могли действовать увереннее», – сказал член центрального совета Союза десантников России Михаил Петров.

Напомним, накануне казанский студент Ильназ Галявиев вооружился дробовиком и пришел в гимназию, где начал расстреливать детей. Жертвами трагедии стали семь подростков и двое взрослых, более двадцати человек ранены.

12 мая в Татарстане объявлен днем траура. Вместе с жителями Казани скорбит вся страна, в том числе Северная столица. Петербуржцы организовали мемориал у представительства Татарстана на 11-й линии Васильевского острова, 14/39, где можно почтить память жертв стрельбы.  

Также пользователи соцсетей поддерживают родных и близких погибших, выкладывая посты с хэштегом #казаньмыстобой. 

Фото: pixabay.com

Видео: телеканал «Санкт-Петербург»

Судьи должны быть независимы и защищены от политического и экономического давления

Бывшие коммунистические страны в Центральной и Восточной Европе пережили тяжелый этап перехода от системы, в которой судьи служили политическим интересам режима, к системе, основанной на верховенстве права. И хотя прогресс был достигнут во многих областях, я убедился, что независимость судей не совсем защищена в некоторых из тех стран, которые я посетил. В ряде случаев, как представляется, суды по-прежнему находятся под политическим и экономическим давлением.

Это – серьезная проблема, которая требует своего решения. Те лица, которые пытаются оказать влияние на судей, в любом случае должны быть наказаны по закону. Коррумпированность одного судьи может опорочить всю систему в целом – и коррумпированных судей необходимо преследовать согласно закона.

Политическое вмешательство и коррупция подрывают авторитет всей судебной системы и угрожают праву на справедливое судебное разбирательство, как это определено в Европейской конвенции о защите прав человека: “…Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом” (пункт 1 статьи 6). И нарушения этих положений должны рассматриваться в приоритетном порядке и регулярно.

Независимость и справедливость судебной системы является главным средством для обеспечения верховенства права и должны быть защищены юридически. Ведь европейские страны закрепили в конституции принцип разделения между исполнительной, законодательной и судебной властями.

Этот принцип должен быть подкреплен рядом мер, например, следующими:

• Должна существовать такая система назначения судей, которая была бы защищена от партийной политики. Судей не должны принимать на должность ни правительства, ни администрация.

• Судьи не должны опасаться увольнения за принятие неудобного решения и поэтому им должна быть обеспечена безопасность пребывания на должности до достижения обязательного возраста ухода на пенсию или установленного срока пребывания на этой должности. Дисциплинарные меры в отношении судей должны регулироваться точными правилами и процедурами самой судебной системы.

· Судьи должны получать достойную зарплату, которая соответствовала бы их ответственности, а также нормальное пенсионное обеспечение. Это может также способствовать снижению риска коррупции.

Авторитет судебной системы зависит, разумеется, также и от поведения самих судей. Они должны рассматривать дела беспристрастно, на основе фактов и в соответствии с законом. Судьи должны пользоваться доверием всего общества, а это подразумевает, что они должны проявлять беспристрастность при вынесении решений в случае противостояния сторон.

Поэтому со стороны судьи или суда не должно проявляться предубежденности. А если у стороны есть обоснованные сомнения в отношении беспристрастности судьи, то это следует воспринимать всерьез. Правосудие должно не только реально вершиться, но люди должны видеть, что оно действительно существует:

· Распределение дел не должно находиться под влиянием какой-либо одной из сторон.

· Судья не должен отстраняться от дел без весомых на то оснований.

· Решения судьи не должны подвергаться какому-либо пересмотру, за исключением соответствующей процедуры обжалования.

Для защиты репутации судебной власти необходимо также гарантировать высокую квалификацию. Судьи должны быть людьми высоких моральных качеств и с высоким уровнем знаний в своей области. Естественно, страны на переходном этапе сталкивались с определенными проблемами в этом отношении. Однако и другим странам необходимо обеспечить постоянную переподготовку судей. К другим факторам, которые совершенно необходимы для обеспечения компетентности, относятся следующие:

• Назначения и продвижение по службе должны основываться на таких критериях как заслуги, квалификация, честность и эффективность.
• При назначении судей не должно быть дискриминации по каким-либо признакам.
• Для того чтобы проблемы решались на национальном уровне, необходима подготовка судей в области правовой практики Европейского суда по правам человека.

Еще одним ключевым фактором является эффективное функционирование судебной системы – потому что запоздалое правосудие означает отказ в правосудии. Страсбургский Суд наводнен жалобами на длительные судебные процедуры. Эта проблема затрагивает весь континент, хотя отдельные страны особо поражены этой болезнью и попытались решить эту проблему своими внутренними способами, сокращая чрезмерно длительные судебные процедуры. Эффективность правосудия требует:

• Должных условий работы. На практике это означает, что должно иметься достаточное число судей.
• У судей должны быть необходимые сотрудники и оборудование.
• Судьям следует обеспечивать безопасность. Государства должны добиваться создания таких безопасных условий для судей, включая охрану в помещениях суда или, когда это необходимо, предоставляя судьям защиту правоохранительных органов.

Некоторые из этих рекомендаций могут быть обращены ко всем государствам-членам Совета Европы. И сама природа этих проблем такова, что везде требуются дополнительные меры для гарантирования независимости, беспристрастности, компетентности и эффективности судей.

И хотя политикам необходимо избегать любого давления на судебную систему, они должны рассматривать в качестве одного из важнейших приоритетов не только уважение, но защиту честности судей. Государства-члены должны предпринять необходимые меры для того, чтобы добиться высокого уровня авторитета правосудия. Судьи должны внушать доверие.

Томас Хаммарберг

Справедливые озабоченности Ирана должны быть надлежащим образом учтены — китайский дипломат_Russian.news.cn

Вена, 3 июня /Синьхуа/ — Во вторник здесь состоялся новый раунд заседания Совместной комиссии по Совместному всеобъемлющему плану действий /СВПД/ в очном формате на уровне политических директоров, посвященный вопросу о возвращении США и Ирана к выполнению обязательств по ядерной сделке. Во встрече принял участие постоянный представитель КНР при Отделении ООН и других международных организациях в Вене Ван Цюнь.

Он заявил, что на переговорах достигнут важный прогресс. однако все еще существуют серьезные разногласия по вопросам, связанным с отменой санкций. Именно Соединенные Штаты в одностороннем порядке вышли из СВПД и начали политику «максимального давления» на Иран, что и стало основной причиной нынешнего ядерного кризиса, подчеркнул дипломат. Поэтому для возвращения Вашингтона и Тегерана к выполнению обязательств необходимо сперва целиком и полностью отменить все незаконные санкции США против Ирана, включая введенные в отношении третьих сторон в рамках «юрисдикции длинных рук», сказал Ван Цюнь, добавив, что все другие ограничительные меры, принятые Соединенными Штатами после выхода из СВПД, которые не соответствуют этому соглашению и резолюциям Совета Безопасности ООН, также должны быть полностью отменены. «Одновременное мы должны принять практические меры, чтобы соответствующая сторона не смогла снова произвольно выйти из СВПД», — отметил постпред. По его словам, Китай также поддерживает надлежащее разрешение проблем в других сферах, вызывающих справедливую озабоченность Ирана. «Пришло время принять политическое решение по этому вопросу», — заявил Ван Цюнь.

Дипломат подчеркнул, что Китай неизменно придерживается справедливой позиции по иранской ядерной проблеме и готов продолжать совместно со всеми сторонами активно продвигать переговорный процесс, как всегда твердо защищая при этом свои законные права и интересы в сфере отмены санкций.

Грамматичность

— это правильное предложение? «Если возникнут какие-либо вопросы, пожалуйста, свяжитесь со мной»

грамматичность — это правильное предложение? «Если возникнут какие-либо вопросы, пожалуйста, свяжитесь со мной» — английский язык и использование стека обмена

Сеть обмена стеков

Сеть Stack Exchange состоит из 177 сообществ вопросов и ответов, включая Stack Overflow, крупнейшее и пользующееся наибольшим доверием онлайн-сообщество, где разработчики могут учиться, делиться своими знаниями и строить свою карьеру.

Посетить Stack Exchange

2. 0

3. +0

6. Авторизоваться
   Зарегистрироваться

English Language & Usage Stack Exchange — это сайт вопросов и ответов для лингвистов, этимологов и серьезных энтузиастов английского языка.Регистрация займет всего минуту.

Зарегистрируйтесь, чтобы присоединиться к этому сообществу

Кто угодно может задать вопрос

Кто угодно может ответить

Лучшие ответы голосуются и поднимаются наверх

Спросил
9 лет назад

Просмотрено
93k раз

Закрыто. Этот вопрос не по теме. В настоящее время он не принимает ответы.

Хотите улучшить этот вопрос? Обновите вопрос, чтобы он соответствовал теме обмена английским языком и использованием стека.

Закрыт 6 лет назад.

Это верный приговор?

Если возникнут какие-либо вопросы, свяжитесь со мной.

Choster

42k2121 золотой знак9898 серебряных знаков155155 бронзовых знаков

задан 11 мая ’12 в 21:43

пользователь21115

3111 золотой знак11 серебряных знаков33 бронзовых знака

1

Не совсем так.Оно должно быть следующим:

.

Если возникнут какие-либо вопросы , требующие разъяснения , свяжитесь со мной.

или

Если возникнут какие-либо вопросы, свяжитесь со мной.

Создан 11 мая ’12 в 21: 452012-05-11 21:45

4

Очень активный вопрос .Заработайте 10 репутации, чтобы ответить на этот вопрос. Требование репутации помогает защитить этот вопрос от спама и отсутствия ответов.

Английский язык и использование стеков Exchange лучше всего работает с включенным JavaScript

Ваша конфиденциальность

Нажимая «Принять все файлы cookie», вы соглашаетесь, что Stack Exchange может хранить файлы cookie на вашем устройстве и раскрывать информацию в соответствии с нашей Политикой в ​​отношении файлов cookie.

Принимать все файлы cookie

Настроить параметры

грамматики — должна ли быть запятая после «и»?

Если вы видите запятую после союза, это почти всегда неправильно.Есть нормальное использование, но не обычно.

« и » могут использоваться как координирующее соединение, как список или как соединение двух существительных. (Это относится ко всем соединениям, а не только к и .)

Координационный узел:

• Он пошел в магазин и купил молока. (Без местоимения второй раз)
• Он пошел в магазин и купил молока. (С местоимением второй раз)

Список:

• У него есть карандаш, тетрадь и тетрадь по математике.(Стиль Чикаго)
• У него есть карандаш, тетрадь и тетрадь по математике. (Стиль AP)

Соедините два существительных:

• Джек и Джилл зашли.
• По бокам горох и брюссельская капуста.

Хорошо, теперь ни в одном из этих предложений нет запятой после слова « и ».

А что, если вы добавите прерывание или элемент в скобках сразу после слова « and »?

К сожалению, andyvn22 немного сбил вас с пути, сказав, что запятая позволяет смещать прерыватель или элемент в скобках.Он забыл правило, согласно которому прерывающий элемент или элемент в скобках не нуждается в запятой в начале, если он начинает предложение или следует за союзом.

Координационный узел:

• Он пошел в магазин и, недолго думая, купил молока. (Без местоимения)
• Он пошел в магазин и, недолго думая, купил молока. (С местоимением)

Поскольку это координирующие соединения, и уже являются разделителем, и для элемента в скобках не требуется никакого дополнительного разделителя, такого как запятая.

В первом предложении, даже если запятая не требуется, потому что второе предложение не может стоять само по себе, запятая используется перед координирующим союзом, потому что элемент в скобках следует за ним и усиливает потребность в запятой.

Список:

• У него есть карандаш, тетрадь и просто торчащая из рюкзака тетрадка по математике. (Стиль Чикаго)
• У него есть карандаш, тетрадь и просто торчащая из рюкзака тетрадка по математике. (Стиль AP)

В этой ситуации стиль AP будет иметь запятую, поэтому AP и Chicago одинаковы.

Как видите, поскольку « и » уже являются разделителем, вам не нужна запятая для прерывателя или элемента в скобках. Однако элемент прерывания или скобки усиливает потребность в запятой перед соединением . Я знаю, что это противоречит тому, что говорит andyvn22. Таким образом, запятая разрешена, но разрешена перед союзом, а не после.

А как насчет этого: «Предложение должно быть грамматически правильным при удалении прерывающего элемента или элемента в скобках?»

Хотя это утверждение верно, это не значит, что запятая должна стоять после союза.Логический недостаток, который может заставить поверить в это, заключается в предположении, что при удалении прерывателя или элемента в скобках вы также удаляете соединение. Вы этого не сделаете. Соединение не удаляется с помощью прерывателя или элемента в скобках только потому, что перед соединением стоит запятая. Теперь удаление прерывателя или элемента в скобках может ослабить потребность в запятой, и вы также можете удалить запятую, но это не означает, что запятая или соединение были частью прерывателя или элемента в скобках.

Соедините два существительных:

• Джек и, к моей радости, Джилл зашли.
• Стороны были горохом и, к моему отвращению, брюссельской капустой.

Здесь соединение не согласовано и уже не разделено последовательной запятой.

Итак, когда после и должна стоять запятая?

Ответ:

• Когда и не являются координирующим соединением или не входят в серийный номер, делает доступной серийную запятую.
• Когда вы говорите о самих словах, а не используете их. Например, если вы хотите перечислить все союзы: и, но, или еще, для, ни, так. Это единственный раз, когда за союзом следует запятая.

Не думайте, что это правильно только потому, что вы видите запятую после союза в романе вашего любимого автора. Это очень непонятное правило, и многие авторы ошибаются.

должно быть — испанский перевод — Linguee

должен быть один — английский перевод — Linguee

в случае необходимости определения | Английский словарь для учащихся

следует

следует модальный глагол.Используется с основной формой глагола.

1 модальный Следует использовать, когда вы говорите, что было бы правильным поступком или правильным состоянием для чего-то.
Я должен больше заниматься спортом …, Диета должна оставаться неизменной в течение примерно года. .., Он никогда не сможет этого забыть. И я не думаю, что он должен …, Иногда я не такой храбрый, как следовало бы …, Следует ли учить наших детей плавать в школе?

2 модальный Вы должны использовать, чтобы дать кому-то приказ что-то сделать или сообщить об официальном приказе.
Все посетители должны зарегистрироваться в посольстве Великобритании …, Европейская комиссия постановила, что British Aerospace должна выплатить десятки миллионов фунтов стерлингов.

3 модальный Если вы говорите, что что-то должно было произойти, вы имеете в виду, что этого не произошло, но вы хотите, чтобы это произошло. Если вы говорите, что чего-то не должно было случиться, вы имеете в виду, что это произошло, но вы хотите, чтобы этого не было.
Я должен был пойти сегодня утром, но мне стало немного плохо…, Тебе следовало написать региональному менеджеру еще раз … Я не должен был говорить то, что сделал.

4 модальный Следует использовать, когда вы говорите, что что-то, вероятно, имеет место или, вероятно, произойдет так, как вы описываете. Если вы говорите, что что-то должно было произойти к определенному моменту, вы имеете в виду, что это, вероятно, должно было произойти к тому времени.
У вас не должно возникнуть проблем с чтением этого языка …, Врач сказал, что это займет шесть недель, и к тому времени я буду в порядке…

5 модальный Вы должны использовать в вопросах, когда просите кого-то совета, разрешения или информации.
Должен я или не должен поступать в университет? …, Пожалуйста, не могли бы вы посоветовать мне, что мне делать? …, Мне вернуться в мотель и подождать, пока вы позвоните? …

6 модальный Вы говорите «я должен», обычно с выражением «если бы я был вами», когда вы даете кому-то совет, говоря им, что вы бы сделали, если бы вы были на их месте.
ФОРМАЛЬНЫЙ Я должен был бы посмотреть на вас, будь я вами!

7 модальный Вы должны использовать в условных предложениях, когда говорите о вещах, которые могут произойти.
ФОРМАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ Если вас уволят, ваши медицинские и пенсионные пособия не будут автоматически прекращены …, Если вы купите дом у Lovell, компания обещает выкупить его обратно по той же цене через три года …

8 модальный Вы должны использовать should в предложениях «that» после определенных глаголов, существительных и прилагательных, когда говорите о будущем событии или ситуации.
Он поднял бокал и показал, что я должен сделать то же самое …, Мой отец очень хотел, чтобы я реализовал свой потенциал …

9 модальный Вы используете should в таких выражениях, как я должен думать и я должен представить, чтобы указать, что вы думаете, что что-то правда, но вы не уверены., (Неопределенность)
Думаю, скоро пойдет дождь …

10 модальный Вы должны использовать следует в таких выражениях, как я хотел бы, и я буду рад проявить вежливость, когда вы говорите, что хотите сделать, или когда вы просите, предлагаете или принимаете что-то., (Вежливость)
Я буду счастлив, если вы принесете их сегодня вечером …

11 модальный Вы должны использовать выражение «должен» в таких выражениях, как «Ты должен был нас видеть» и «Ты должен был услышать его», чтобы подчеркнуть, насколько забавным, шокирующим или впечатляющим было то, что ты пережил.
ГОВОРИТ, ударение Вы должны были слышать его вчера вечером!

should Have
Should Have — обычная устная форма слова «should have», особенно когда «have» является вспомогательным глаголом.

Должно ли быть исключение для помилования за военное преступление?

В мае 2019 года президент Трамп помиловал бывшего первого лейтенанта Майкла Бехенну за преступления, совершенные во время службы в Ираке. Бехенна, отсидевший к тому моменту в тюрьме менее пяти лет, казнил невооруженного иракца, который, по его мнению, был ответственен за нападение, в результате которого погибли двое его солдат. В ноябре президент продолжил свой исторический акт о помиловании исполнительной власти еще двумя. Он помиловал бывшего 1-го лейтенанта Клинта Лоранса (также осужденного за убийство в бою, на этот раз в Афганистане).И — после долгих публичных комментариев — он помиловал бывшего майора спецназа Мэтью Голстейна, которому было предъявлено обвинение в убийстве задержанного и связанных с ним преступлениях, но который еще не предстал перед военным трибуналом.

Одновременно с этим Трамп отменил решение адмирала ВМФ предоставить осужденному «Морской котик» Эдварду Галлахеру ограниченное помилование: то, что было сокращением только одного класса заработной платы, стало полным восстановлением его звания старшины. Дальнейшее возмущение вызвал приказ Трампа прекратить административную проверку Командования ВМС США, которая могла лишить Галлахера статуса ПЕЧАТИ до его выхода на пенсию.Министр обороны Марк Эспер уволил министра ВМС Ричарда Спенсера за его закулисную попытку помешать президенту вмешиваться в этот процесс.

Помилование Бехенны, Лоранса и Голстейна и помощь Галлахеру были первыми случаями, когда президент помиловал солдата или проявил чрезвычайное помилование за преступление, составляющее военное преступление. Но Трамп не первый президент, помиловавший военнослужащих, нарушивших нормы, кодексы поведения и уголовное право своими действиями в бою.Президент Линкольн, как известно, вставил свое видение справедливости в делах солдат Союза, обвиненных или осужденных за серьезное преступление военного времени — дезертирство, остановив запланированные казни, к огорчению командующих генералов. Президент Эндрю Джонсон объявил всеобщую амнистию и помиловал подавляющее большинство бывших конфедератов в эпоху Реконструкции. Президент Никсон не помиловал лейтенанта Уильяма Колли после осуждения Калли за резню в Май Лай, но — при значительной общественной поддержке — Никсон перевел Калли из тюрьмы под домашний арест во время своих апелляций, что в конечном итоге привело к досрочному освобождению через несколько лет для человека, который несет главную ответственность за самое смертоносное военное преступление в американской истории.Президент Обама спорно смягчил приговор бывшего армейского рядового Челси Мэннинг, которая была приговорена к 35 годам тюремного заключения за массовую утечку секретных и конфиденциальных документов, связанных с глобальной войной с террором, на сайт Wikileaks.

Хотя акты судебной милосердия Трампа по отношению к военнослужащим не могут быть полностью оригинальными, они сделали его первым президентом, помиловавшим солдат — в данном случае офицеров — уже были осуждены за совершение преступлений, нарушающих международное право войны.Как и большинство президентских помилований, его действия вызвали как аплодисменты, так и существенную критику.

Один заметный источник критики исходил от нынешних и бывших чинов или от тех, кто кое-что знает о традиционном военном духе. Профессора этики военно-морского колледжа и военно-морской аспирантуры недавно написали: «Помилование наших военных преступников Трампом, его вмешательство и неуважение к нашей собственной системе военной юстиции беспрецедентно и должно беспокоить всех американцев.Не будем драться — они постыдны и являются национальным позором ».

Другим показательным примером является отставной генерал-лейтенант Дэвид Барно, который утверждает, что президент Трамп не уделил должного внимания мнениям своих советников, однозначным результатам надлежащей правовой процедуры в соответствии с военным законодательством, побочным последствиям для наших солдат на поле боя и т. Д. обязательства по праву войны. Этот аргумент не преувеличивает факты. Когда защита президента сводится к освящению жестоких действий солдат, которые, по его мнению, обучены и должны стать «машинами для убийства», трудно поверить, что президент уделил этому должное внимание.Скорее, многим кажется, что он «без разбора нажимает на кнопки правительства», что является реальной иллюстрацией его заявлений о том, что статья II Конституции позволяет ему делать «все, что он хочет».

Характер этих помилований за побочные действия в боевых действиях должен предупреждать президентов, заявляющих о своем моральном долге или конституционной прерогативе предоставлять помилование по своему желанию и без судебного надзора или рассмотрения со стороны Конгресса. Во-первых, военные преступления (по крайней мере те, в которых обвинялись Бехенна, Лоранс и Голстейн) связаны с хорошо известными и общепризнанными ожиданиями, обязанностями и правами международного права.Правила, основанные на основных принципах гуманности, рыцарства и чести, регулируют, кто может применять силу, против кого такая сила может быть использована, какие места или объекты могут быть атакованы, и какое оружие может или не должно использоваться в этих нападениях и применении силы. То, как американцы — как нация посредством публичных выступлений и как военные на поле боя — устраняют нарушения этих правил, будет сигналом для более широкого международного сообщества нынешних и потенциальных союзников, партнеров, конкурентов и врагов. Это свидетельствует о тактической и политической оценке Соединенными Штатами гуманитарной практики и стандартов в условиях конфликта.

Во-вторых, военные преступления подразумевают не только действия, которые считаются преступными по обычаям, международным договорам и внутреннему военному праву. Они также нарушают основные обычаи, традиции и стандарты поведения и этики, которые (при соблюдении) способствуют достижению позитивных целей саморегулирования в профессии военного.

В-третьих, президент как главнокомандующий вооруженными силами имеет иной моральный, правовой и практический статус по отношению как к военному преступнику, так и к самому преступлению военного преступления. Президент является высшим руководителем в иерархии подчиненных.Военнослужащий, осужденный за военные преступления, не мог действовать, когда и где он совершил , если бы не был прямой приказ президента или молчаливое согласие на военную операцию, в рамках которой военнослужащий покорно выполняет миссию. Хотя президент явно не является юридически причастным к противоправному деянию, его конституционные обязанности подразумевают моральную ответственность за благоприятный контекст противоправного деяния. В этом смысле помилование военного преступника из числа собственных вооруженных сил представляется конфликтом интересов в широком понимании.Президент Джордж Х.В. Буша резко осудили за то, что он помиловал своих бывших коллег по Белому дому за их роль в деле Иран-контрас — действия, которые, вероятно, произошли из-за ситуационной осведомленности Буша, когда он был вице-президентом, и которые он защищал как мотивированные их «патриотизмом».

Возможное последствие несоблюдения баланса между этими правовыми и практическими реалиями и властями — сильные разногласия между военным агентом и гражданским политическим принципалом, который прощает.Когда это разногласие отражает фундаментальные разногласия по поводу того, что является морально допустимым поведением на поле боя, «право гражданского политического лидера ошибаться» — если оно осуществляется вопреки возражениям четырехзвездных начальников штабов и секретарей гражданской службы — рискует как минимум четыре значительных штрафа и затрат. Во-первых, это рискует оттолкнуть тех, кто одет в униформу или кто был в ней, которые считают такое поведение аморальным или незаконным и, следовательно, ниже их, нанося ущерб учреждению и его профессиональной репутации.Во-вторых, это может подорвать доверие военного агента к знаниям, намерениям и добросовестности гражданского лица. В-третьих, это может сигнализировать о пренебрежении гражданскими лицами к самой военной процедуре, за управление которой отвечает главнокомандующий как специализированная система уголовного правосудия. И, в-четвертых, это рискует сигнализировать о заранее утвержденном разрешении совершать аналогичные действия с намерениями, аналогичными тем, кто носит форму, которые сталкиваются или могут столкнуться с обстоятельствами, чреватыми риском морального вреда — то, что в недавней редакционной статье New York Times было названо подписью, «определяющей ущерб от глобальной войны. терроризм.«Эта комбинация рисков слишком велика, чтобы ее игнорировать гражданский принципал.

По всем этим причинам президентам следует сдерживать свои порывы при наличии определенных условий. Назовите это исключением из помилования по военным преступлениям.

Но как отказать президенту в праве помиловать военнослужащих, обвиненных или осужденных за военные преступления военным трибуналом? Самый очевидный путь — внести поправки в Конституцию, но это, конечно, маловероятно. Вместо этого наиболее уважительным методом разделения властей является внесение поправок не в Конституцию, а в Единый кодекс военной юстиции (UCMJ), что может быть сделано Конгрессом.Такой образ действий признает, что преступная деятельность военнослужащих и их боевые действия (особенно когда они возникают на основании одних и тех же фактов) затрагивают интересы как Конгресса, так и главнокомандующего, оба из которых конституционно закрепили ответственность за регулирование и использование этих военнослужащих. Верховный суд неоднократно признавал, что уникальные элементы военной юстиции — в первую очередь роль командира, выполняющего как прокурорские, так и судебные функции — оправдывают различные применения гражданских свобод и в целом не нарушают конституционные гарантии.Имея это в виду, невозможно представить себе поправку UCMJ, которая налагает ограниченные ограничения на президентское усмотрение и проходит проверку Верховным судом.

Тем не менее, вероятность внесения поправок в UCMJ из-за вероятных возражений президента близка к нулю. Поскольку формальный правовой механизм маловероятен, лучший способ понять это ограничение — это как президентский самоотрицание односторонних усмотрений в противном случае.

Но это отрицание условно и вызвано различными предположениями.Как писал Иммануил Кант, право на помилование «определенно является самым скользким из всех прав суверена … [Оно] может продемонстрировать величие его величества и, тем не менее, тем самым привести к серьезной несправедливости». Презумпции в пользу помилования (или отказа) должны зависеть от времени принятия возможного решения о помиловании относительно того, где оно будет происходить в процессе военной юстиции. Эта условная структура объясняет тот факт, что помилование за действия отдельных лиц во время боевых действий подразумевает не только право помилования по статье II президента, но и роль президента по статье II в качестве главнокомандующего, роль президента в исполнении предписываемых Конгрессом и регулируемых законов военного правосудия. система согласно статье I, характер принципала-агента фидуциарных отношений между гражданскими и военными и, что особенно важно, обязанности и права, на которые Соединенные Штаты подписались в соответствии с международным правом войны.Помилование гражданского лица за препятствие отправлению правосудия, уклонение от уплаты налогов, незаконные пожертвования на избирательную кампанию или даже убийство категорически и нормативно отличается от помилования военного преступника. Предполагая, что существует рациональный, непредвзятый расчет, это решение не должно быть окрашено преимущественно моральным суждением президента как главного судьи законов — не говоря уже о том, насколько такое помилование может быть политически выгодным.

При нормальных условиях помилование может быть использовано президентом для помилования лица, которое еще может предстать перед судом или уже было осуждено за федеральное преступление.Это полный и полностью дискреционный акт, защищенный от любого внешнего обзора, кроме мнения электората. Помилование удаляет обвинительный приговор из протокола или исключает возможность его осуждения, но факты преступления не исчезают; для них просто больше нет юридических последствий. Это акт «официального прощения» со стороны высокопоставленного представителя всего населения США. Это отпущение грехов или юридическое прощение не предназначено и не отменяет на практике цель «общего сдерживания», лежащую в основе этого уголовного запрета или его конкретного преследования в деле этого петиционера о помиловании.Скорее, согласно основополагающему решению Верховного суда 1866 года Ex parte Garland , помилование «освобождает от наказания и стирает вину с лица земли, так что с точки зрения закона преступник так невиновен, как если бы он никогда не был виновен. совершил преступление ».

Военные преступления и санкции за них, установленные Конгрессом в UCMJ и управляемые президентом через индивидуальное судебное и прокурорское усмотрение подчиненных командиров, фундаментально отличаются от других преступлений и санкций.Они применяются к конкретному и узкому сообществу, используемому для определенных целей. Эти уголовные запреты являются законными только в соответствии с конституцией, даже если они кажутся нарушающими конституционные нормы или иным образом священные гражданские свободы, в той степени, в которой они гарантируют, что это специализированное сообщество сможет выполнять свою миссию от имени нации.

Создатели наделили Конгресс полномочиями по регулированию поведения своих военных членов, но предоставили полномочия использовать военнослужащих в качестве вооруженных сил для достижения целей безопасности и обороны президенту.Полученная в результате система правосудия отражает суждение Конгресса о том, какое поведение является преступным, и Конгресс законом делегирует президенту полномочия по контролю за процедурой военного трибунала и назначению наказаний за нарушения, и даже действует в качестве органа, созывающего трибунал, как если бы он был старший командир в форме. (Это не та роль, которую президент играет в любой другой системе уголовного правосудия.) Конгресс предоставил полномочия военной иерархии в отдельных случаях для определения того, является ли какое-либо поведение «дискредитирующим службу» или «наносящим ущерб порядку и дисциплине. »В той степени, в которой он подлежит уголовному преследованию, даже если он никогда не был в обычном уголовном суде.Верховный суд подтвердил (за некоторыми исключениями) решение военных о том, какие действия могут быть запрещены. Конгресс и президент поручили военным командирам участвовать в расследовании потенциальных преступлений, в принятии решений, когда и как преследовать в судебном порядке определенные преступления, а также в утверждении некоторых приговоров.

Эта система уголовного права также сознательно и сознательно включает международное гуманитарное право (также известное как право войны или право вооруженных конфликтов).В соответствии с «привилегией комбатанта» международное гуманитарное право разрешает странам и отдельным лицам совершать определенные действия, которые были бы недопустимыми и криминализованными даже в соответствии с UCMJ. Но этот свод законов налагает дополнительные уровни обязанностей и запретов, которые применяются только в контексте вооруженного конфликта.

По этой причине определение военного преступления с точки зрения военной юстиции сильно зависит от контекста. Из-за общей презумпции иммунитета комбатанта по умолчанию этот контекст даже более актуален, чем контекст, связанный с типичными вопросами «извинения» и «оправдания», которые формируют уголовное преследование.Действия, которые можно было бы назвать «преступными», часто совершаются в условиях чрезвычайного давления времени, ответственности за жизни других, миссии, продиктованной вышестоящей цепочкой командования, и, возможно, в результате вмешательства враждебных сил в то время, когда Решение, о котором идет речь, принимается или сразу после него. Более того, действие (или бездействие), которое может составлять преступление, могло быть совершено только потому, что военнослужащий находился в определенном месте и выполнял определенную работу в соответствии с законными полномочиями, ответственностью и указанием президента. .

Если закон определяет индивидуальную волю как ключевой фактор в определении преступной вины человека, поведение в бою отражает своего рода коллективную волю. Эта общая сила не умаляет вины солдата. Скорее, он подчеркивает роль политического лидера с явной целью уменьшить одностороннее усмотрение этого лидера простить и удалить пятно этой вины.

Как нация, Соединенные Штаты по закону и политике подписали эти обязанности и запреты в соответствии с международным правом, а U.С. держит своих военных в соответствии с этими стандартами и правилами. Они закрепляются в доктрине и подкрепляются обучением. Одна из этих обязанностей — расследовать и привлекать к ответственности виновных в нарушениях международного гуманитарного права. Процесс и сущность системы уголовного права в вооруженных силах принципиально отличаются от любой другой системы уголовного правосудия.

Все это означает, что решения о помиловании военных преступлений должны быть отличными от тех, которые регулируют помилование любого другого преступления в системе гражданского правосудия, или даже помилование еще одного преступления, не связанного с войной, согласно UCMJ.Одна из основных целей помилования состоит в том, чтобы стереть или исключить наказание, когда криминализация поведения является несправедливым — и в современном контексте это особенно верно, когда такое поведение влечет за собой обязательное минимальное наказание. Но в контексте военного преступления практически никто не может сказать, что несправедливо криминализировать убийство безоружных заключенных без надлежащей правовой процедуры, и что большинство военных преступлений не влечет за собой обязательного минимального наказания. Такое категориальное различие разумно, поскольку последствия помилования сигнализируют о том, что президент как главнокомандующий подтвердил, оправдал или оправдал конкретное поведение, которое было так сильно контекстуализировано в военной области.И такое поведение было возможно только потому, что президент приказал военнослужащему участвовать в этом контексте.

Риск такого помилования состоит в том, что другие военнослужащие, сталкивающиеся с аналогичными контекстными фактами, действуя в условиях аналогичного давления и ограничений, могут рассматривать это подтверждение как разрешительный прецедент. Сообщество не может рассматривать это как исключительно уникальный случай, когда президент в качестве главного должностного лица правоохранительных органов решает в интересах правосудия отменить гражданский приговор или предотвратить гражданское судебное разбирательство.Скорее, помилование сообщает о неожиданном одобрении поведения, которое, как ожидается, будет считаться морально и преступно неправильным. Более того, такие помилования выходят за рамки простого неуважения к закону войны. Они активно подрывают хорошо известную обычную практику и предусмотренные договорным правом обязанности расследовать и привлекать виновных к ответственности за нарушения.

Следующий набор дополнительных факторов должен направлять президентов в осуществлении своих полномочий по статье II по помилованию, когда получателем такого помилования является военнослужащий, обвиняемый или осужденный в соответствии с UCMJ за преступления, запрещенные военным правом:

• Если военнослужащий был осужден военным трибуналом и апелляционный процесс через Апелляционный суд вооруженных сил (CAAF) завершен (любое средство правовой защиты для солдата было предоставлено или отказано в судебном процессе), не помилуйте .

• Если военнослужащий был осужден, но процесс апелляции еще не завершен, помилование не предполагается. Предоставьте только , если объективный и благоразумный человек, зная соответствующие факты, скорее всего, не подумает, что Соединенные Штаты допускают поведение, которое является военным преступлением по международному гуманитарному праву; и обоснование милосердия перевешивает рекомендации соответствующего гражданского и военного командования; и если объективный и осмотрительный военный командир согласится с тем, что воюющая сторона противника при аналогичных обстоятельствах заслуживает прощения со стороны своего правительства за поведение, совершенное против U.S. гражданское лицо или военнослужащий.

• Если военнослужащему предъявлено обвинение, но судебное решение военного трибунала еще не завершено, помилование не предполагается. Выдавайте только в том случае, если это удовлетворяет любому из трех вышеуказанных условий.

• Если обвинение еще не предъявлено, не прощайте и не участвуйте в решении UCMJ и не пытайтесь повлиять на него. Это порождает угрозу ненадлежащего влияния, если не «незаконного командного влияния», которое неоправданно портит представление общественности о справедливости системы и надлежащей правовой процедуре.

В соответствии с указанием Конгресса в статье 33 UCMJ, президент и министр обороны опубликовали «руководство по распоряжению» для военного командования, осуществляющего свои прокурорские дискреционные полномочия в рамках UCMJ, которое включает в себя несколько «неуместных соображений», которые не следует принимать во внимание. учет при взвешивании потенциального преследования. Точно так же есть неуместные соображения о помиловании: ранг военнослужащего; характер боевого опыта военнослужащего; предыдущие профессиональные награды или признание за выполнение служебных обязанностей; результаты боевого происшествия, послужившего контекстом для правонарушения; сопутствующее неправомерное поведение военнослужащего, не связанное с поведением, составляющим военное преступление; диапазон возможных наказаний, доступных суду в случае осуждения; фактическое наказание, назначенное судом первой инстанции или утвержденное апелляционным судом; и вероятность или обещание партизанской политической поддержки со стороны военных в целом или отдельных лиц.Презумпции против помилования в связи с боевыми и побочными преступлениями, если не существуют определенные условия, признают, но также уравновешивают полномочия президента по помилованию, его обязанность добросовестно исполнять законы, его роль в качестве гражданского главнокомандующего вооруженными силами и вездесущий долг страны по международному праву вооруженных конфликтов.

В конечном счете, сложность помилования военных преступлений заключается в том, что большинство людей вообще не считают этот вопрос сложным — президент явно имеет полное одностороннее право помиловать.Александр Гамильтон, в статье для журнала «Федералист № 74», назвал помилование «доброй прерогативой» и утверждал, что мудрый президент будет пользоваться этой властью как в случае сострадания в каждом конкретном случае, чтобы смягчить «досадную вину» или как средство положить конец обратно в потенциально взрывоопасную общественную страсть. Ирония заключается в том, что последнее помилование президента Трампа не было призвано облегчить из сострадания несправедливое судебное преследование или потушить общественный резонанс. Помилованное поведение давно признано уголовно наказуемым деянием по закону войны, поскольку в нем отсутствует необходимое гуманитарное сострадание, которого требует международное право в качестве ограничения средств и методов ведения войны.И помилование действительно воспламенило общественный азарт.

В свете последствий, вытекающих из международного военного права, норм профессионализма и здоровья стабильных военно-гражданских отношений, а также позиции президента в отношении правонарушителя и правонарушителя, использование президентом своих полномочий по статье II для помилования военных преступлений поднимает фундаментальные вопросы верховенства закона. Осуществление власти должно быть ограничено законами, а не прихотями отдельных лиц. Эти законы требуют, чтобы граждане и власть имущие соблюдали определенные правила, но они также создают механизмы для сознательного и прозрачного принятия правил и принятия решений; они должны учитывать разнообразие интересов, а не только мнений.Если нет возможности внесения поправки в конституцию или ограничения, наложенного через UCMJ, тогда президентам следует проявлять сознательное самоограничение, когда дело доходит до помилования американских военных преступников, при этом признавая множественность вовлеченных интересов.

Военные преступления — это ошибочные зеркала «обычных» преступлений. Подобно тому, как изображения искажаются под действием физической силы, мы видим и понимаем военные преступления как определяемые их серьезностью и их весомыми последствиями для профессионализма, военно-гражданских отношений и обязательств по международному праву.Следование верховенству закона означает признание различия между типичными уголовными преступлениями и военными преступлениями: их различия также требуют, чтобы решение о помиловании этих преступлений было оправдано или отклонено иным образом.

канонических текстов в медиа-исследованиях: есть ли они? Должно быть? Как на счет этих?

Авторы.

Введение: плечи, на которых стоит стоять.

Секция I: Колумбийская школа .

Введение.

Критическое исследование в Колумбии: «Массовая коммуникация, популярный вкус и организованные социальные действия» Лазарсфельда и Мертона Питер Симонсон и Габриэль Вейманн .

«Заимствованный опыт» Герцога: его место в дебатах по поводу активной аудитории Тамар Либес .

Секция II: Франкфуртская школа .

Введение.

Тонкости Хоркхаймера и Адорно: Чтение «Индустрии культуры» Джон Дарем Питерс.

Контекстуализация Бенджамина: «Произведение искусства в эпоху механического воспроизводства» Пэдди Сканнелл .

Искупительное потребление: о «Триумфе массовых идолов» Ловенталя Ева Иллуз .

Раздел III: Чикагская школа .

Введение.

Сообщество и плюрализм в «Консенсусе и массовой коммуникации» Вирта Эрик Ротенбухлер.

Аудитория — это толпа, толпа — публика: мысли последних дней о «Дне Макартура в Чикаго» Ланга и Ланга Элиху Кац и Дэниел Даян .